От лисы, волка или шакала? - История собак

Когда мы подбираемся к вопросу возможного места происхождения собаки, существенным обстоятельством является то, что существует много намеков о приручении собаки в самые ранние периоды в различных частях мира.

Как мы уже знаем, собаки были более-менее подчинены и приручены примитивным человеком, а также Ассирийцами, Финикийцами, Египтянами, Греками и Римлянами, а также древними варварскими племенами западного полушария. И возникает важный вопрос: имеют ли все эти собаки общее происхождение из определенного рода или же они возникли от отдельных и не связанных между собой родителей?

Полвека назад считалось, что все доказательства, которые можно отнести к проблеме, указывали на независимое происхождение собаки. Юатт, писавший в 1845 году, утверждал, что “возможность отследить происхождение собаки до самых ранних периодов истории, и факт того, что тогда она считалась такой же умной и преданной, и ценной как и в сегодняшние дни, является поддержкой мнения, что она произошла не от низшего по классу и сравнительно бесполезного животного; и что она не являлась потомством волка, шакала или лисы, а была создана изначально тем, кем мы сейчас ее считаем – партнером и другом человека”.

Когда Юатт писал, большинство людей считало, что миру от роду всего шесть тысяч лет, и все особи были созданы изначально, и абсолютно не менялись. Исследования Лайелла в геологии и в античном периоде человека, и теория эволюции Дарвина полностью изменили принятые мнения, относительно происхождения особей и предполагаемого постоянства видов животных.

Общее поверхностное сходство между лисой и многими нашими собаками, вероятно было поводом веры в их связи. Егеря зачастую очень уверенно утверждают, что можно получить смесь пород, скрестив кобеля лисы и суку терьера, но ситуации, в которых предполагается эта связь, должны допускаться только с чрезвычайной осторожностью.

Покойный г-н А.Д. Барлетт, который многие годы являлся директором зоологических садов в Лондоне, досконально изучал этот вопрос, и в результате экспериментов и исследований, он положительно подтвердил, что никогда не встречал ни одного подтвержденного случая появления гибрида собаки и лисы, и выводы мистера Барлетта неоспоримы.
Хотя по внешности предполагаемая лисо-собака может напоминать лису, существуют определенные противоречащие характеристики и структурные различия, которые полностью отклоняют теорию связи.

Единственным, в чем можно быть уверенным, является то, что лисы не размножаются в неволе, за исключением очень редких случаев. Черно-бурый лис, проживающий в Северной Америке, является единственным видом, чье размножение было зарегистрировано в зоологических садах Лондона; у европейской лисы не было зарегистрированных случаев размножения в неволе. И, опять же, лиса не является социальным животным. Мы никогда не слышали о лисах, объединяющихся в стаи, как это делают волки, шакалы и дикие собаки. Кроме других соображений, лису можно отличить от собаки, не видя ее и не прикасаясь к ней, а по ее запаху. Никто не способен вывести собаку, которая наполовину пахнет лисом Рейнардом, а этим запахои собако-лис бы несомненно обладал, если бы его отцом была собака-лис, или же его матерью была лисица.

Что бы ни было сказано относительно различия, существующего между собаками и лисами, это не будет обоснованным по отношению к собакам, волам и шакалам. Волк и шакал так похожи, что единственным заметным различием является их размер, и они так близко похожи на многих собак по общему внешнему виду, структуре, привычкам, инстинктам и умственным способностям, что не предоставляет трудности отнести их происхождение к одному роду.

Волки и шакалы могут быть, и неоднократно были приручены. Домашние собаки, опять же, могут снова стать дикими и даже спариваться с волками, скрещиваясь с ними, перенимая их привычки общения и изменяя характерный лай на мрачный волчий вой. Прирученный волк или шакал откликаются на зов своего хозяина, виляют хвостом, лижут ему руки, садятся, прыгают вокруг него, чтобы их приласкали, и падают на спину, чтобы показать покорность.

Находясь в хорошем настроении, они бегают кругами или описывают восьмерки, пряча хвост между лам. Их вой превращается в деловитый лай. Они нюхают хвосты других собак и мочатся боком, подняв лапу, и, наконец, подобно нашим домашним любимцам, однако улучшенным, и в какой-то мере более воспитанным, они не могут избавиться от привычки возвращать брошенные предметы или убитых животных.

Последняя привычка домашней собаки –  одно из особенностей выживания его диких предков, является свойством закапывать кости или лишнюю еду, и катании по ковру, стараясь сделать для себя гнездо, прежде чем ложиться. Эта привычка идет с далеких времен, объединяя ее в прямую связь с волком и шакалом.